В статье кандидата исторических наук, старшего научного сотрудника Института всеобщей истории РАН, старшего преподавателя кафедры систематического богословия и патрологии Богословского факультета Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета Олега Алексеевича Родионова «Монахиня Досифея, русское старчество и духовная традиция преподобного Паисия (Величковского)» (опубликована в сборнике: Старица Московского Ивановского монастыря монахиня Досифея: к 210-летию со дня преставления. Материалы научно-практической конференции. 4 февраля 2020 г. / Отв. ред. В.В. Каширина; Науч. ред. Д.Г. Давиденко. М.: Изд. Иоанно-Предтеченского ставропигиального женского монастыря, 2020. С. 48–61) рассмотрен круг духовного общения монахини Иоанно-Предтеченского монастыря старицы Досифеи и его связи с учениками прп. Паисия (Величковского) и в целом с «паисианской» традицией иноческой жизни и старческого окормления. На основании доступных на сегодня источников предпринята попытка выявить основные отличия духовных наставлений, преподававшихся приходящим к ней за советом монахиней Досифеей, а также руководства, осуществлявшегося старцами Филаретом (Пуляшкиным) и Александром (Подгорченковым), принадлежавшими к кругу общения старицы Досифеи, а затем и Оптинскими старцами, от традиции духовного наставничества, характерной для монастырей, настоятелем которых был прп. Паисий (Величковский) — Драгомирны, Секу, Нямца. Указывается на возможное влияние на Оптинских старцев и присущую Оптиной пустыни традицию духовного руководства не только примера учеников прп. Паисия, но и русских образцов (прежде всего — прп. Серафима Саровского). При этом прослеживается значение переводческих трудов прп. Паисия (Величковского) в жизни иером. Филарета (Пуляшкина), архим. Александра (Подгорченкова), прп. Моисея Оптинского. К этим книгам предположительно имела доступ и монахиня Досифея. Особенности духовной традиции прп. Паисия рассматриваются на основе малоизвестного Устава 1763 г., составленного Молдавским Старцем для Драгомирнской обители и впоследствии в несколько переработанном виде использовавшегося в другим монастырях преподобного. Особое внимание уделяется образу наставника, каковым, согласно Уставу, является игумен общежительной обители, правилам келейного пребывания, рекомендуемому келейному чтению, а также взаимоотношениям с мирскими особами (общение с последними Устав прп. Паисия сводит к минимуму). Проводится параллель между духовными наставлениями старицы Досифеи и связанных с нею лиц и тем руководством, что осуществлялось преподобными Варсануфием Великим и Иоанном Пророком в Газе в конце V – начале VІ в. Делается вывод, что русское старчество конца XVІІІ – XІX в. поддерживало связь с традицией св. Паисия Нямецкого прежде всего благодаря святоотеческим книгам, в списках распространившимся по монастырям России, в то время как другие аспекты этой традиции не нашли особого отражения в жизни и трудах русских святых и подвижников благочестия указанного периода.